Курганская область — в числе регионов России, которым сложнее всего бороться с пандемией коронавируса. Не хватает мест в больницах для пациентов и врачей. Те, кто работает в красной зоне, жалуются на низкие зарплаты.
Почти год в регионе ждали назначения на пост главы департамента здравоохранения региона Алексея Сигидаева — военного медика из Петербурга, который входил в состав сводного отряда врачей Минобороны РФ. Этот отряд помогал гражданским коллегам в борьбе с коронавирусом в том числе и в Италии летом прошлого года. В интервью Znak.com он рассказывает, какой у него есть план спасения курганской медицины.
— Хотелось бы начать с открытого письма сотрудников Курганской больницы скорой медицинской помощи (БСМП). Департамент на него ответил, но хотелось бы узнать ваше мнение, считаете ли вы, что проблема этого медучреждения заключается в «проблемном коллективе», во врачах, а не в тех фактах, о которых говорилось в открытом письме медиков?
— Конечно же, нет. Проблема в том, что мало врачей. Вот это проблема. Врачи — это люди, которые по нагрузке, работают сверх своей нормы, то есть нет такого, что врачи сидели бы и пили чай, особенно в БСМП. Если бы у них был резерв, то, конечно же, им было бы полегче, но у нас во всех стационарах резерва таких специалистов нет. Люди загружены, и это тоже факт.
БСМП в любом регионе — это та больница, которая принимает на себя первый удар, это круглосуточные дежурства, круглосуточное оказание медицинской помощи, операции и так далее. И говорить о том, что люди не дорабатывают, конечно же, нельзя.
Но то, как они обратились с письмом… Я считаю, что они поступили крайне некрасиво.
Я узнал об этом письме из СМИ. Люди говорят, что написали открытое письмо в департамент здравоохранения, а узнал я об этом из СМИ. Считаю, что это недопустимо. Обвиняют департамент, что он не погружается в их проблему. Как мы будем погружаться в их проблемы, если в том числе вы, журналисты, задаете вопросы раньше их? Разве я не готов без посредников общаться? Готов. Они об этом знают. Тогда зачем это делается?
Ну ладно, люди хотели, чтобы мы разобрались в проблеме, я поручил провести проверку. Проверка состоялась. Все данные по оттоку кадров, заработной плате, это все в открытых источниках есть. Вы так же, как и я, знаете, что в каждом регионе есть регистр, где отображается данные по всем врачам — где уволился, куда поступил. Мы тут не обманываем.
По поводу заработной платы — это тоже очень легко установить через запросы в соответствующие органы, если вы не доверяете департаменту. Например, обратиться в пенсионный фонд и в другие отчисляющие организации. Поэтому тут тоже обман с нашей стороны исключен.
Я попросил сравнить уровень зарплат медицинских работников по городу, чтобы в одной когорте были специалисты одного уровня. Мне принесли данные по городу. И получается, что зарплата в БСМП выше, чем в среднем по Кургану — что у врачей, что у среднего медицинского персонала, что у младшего персонала. Это факты.
Курганская больница скорой медицинской помощи известна тем, что про нее премьер Михаил Мишустин сказал, что там «невозможно ни лечиться, ни работать», и регулярными жалобами сотрудников на непрозрачность при начислении зарплат, на периодическую нехватку лекарств и большой отток кадров. В начале декабря медики написали открытое письмо на имя Алексея Сигидаева, вновь обозначив существующие проблемы. Депздрав в ответ на это провел собственную проверку, по итогам которой было официально объявлено, что врачи в БСМП получают от 70 тыс. до 130 тыс. рублей, есть даже зарплата в 240 тыс. рублей. Информация по некоторым сотрудникам была передана Следственный комитет.
— Но в расчетках — тех, что я видела, — там, где начислена заработная плата как за основное место работы, а не по совместительству, заработная плата действительно по 15-20 тыс. рублей.
— Это красиво, что я узнаю от журналистов, о каких-то расчетках, о том, что они на руки получают? Как я могу это комментировать? Я вам тоже могу сказать, что я видел. И это тоже надо было нам говорить, а не писать в интернете. И это тоже стыдно, что узнаю от журналистов. Можем и в этом разобраться.
Сотрудники курганской больницы, напугавшей Мишустина, написали открытое письмо
Сотрудники БСМП, которых мы пригласили на встречу, со мной отказались встречаться (после появления открытого письма пятерых заведующих отделениями БСМП пригласили на встречу в департамент здравоохранения региона, но встреча в итоге не состоялась. Ранее сотрудники говорили, что встреча не состоялась без объяснения причин. — Znak.com). Какие-то проблемы появились: давайте время другое, то есть начали диктовать условия, когда им удобно, что они не могут отменить свои совместительства, многие работают в частных медцентрах. У департамента здравоохранения тоже напряженный график, но мы назначили время, а люди прийти не могут. А вызвал я заведующих, потому что они — основные жалобщики. Из врачей, среднего медицинского персонала никто не подписался под этим письмом. Поэтому и разговаривать нужно с теми, кто обратился. А потом я от вас узнаю о каких-то расчетках и еще каких-то дополнительных вопросах.
Как мы можем комментировать какие-то бумажки, которых мы не видели. Мы же не можем прямо туда погрузиться. Может, там кто-то платит алименты, отдает сразу часть.
Мне надо разобраться в ситуации в БСМП, чтобы поставить точку и чтобы коллектив понимал, что в департаменте здравоохранения никого против них нет, что никто их заработную плату не занижает, что заработная плата назначается согласно федеральному закону.
Влиять на эту заработную плату мы можем только поощрениями. По поводу поощрений, я уже пояснил, что у них зарплата выше средней.
Если они хотят еще больше, то должны понимать: вот приходит в Курганскую область столько-то денег, вот они в корзине лежат, это приходит на всех специалистов. Вот кубышка, мы сейчас отсюда достали, отдали БСМП. Им мало. Еще достали. А остальные врачи, которые реальные герои в красной зоне? Будет справедливо, если мы скажем, Иван Иванович, извини, БСМП опять хочет денег, и мы сейчас у тебя урежем?
Были бы у меня деньги, я бы отдал, потому что я понимаю, что врачи — герои. Я сам врач и понимаю, что благодарность должна быть им по их силам и за то, что они отвечают за жизнь людей. Но возможности у нас ограниченны.
— Продолжая тему нехватки кадров. Есть ли у вас видение решения этой проблемы не только в БСМП, но и во всей системе здравоохранения Курганской области? Что нужно сделать, чтобы врачи начали приезжать в регион, чтобы здесь жить и работать?
— Главное, чтобы я хотел сказать. Если сотрудники будут продолжать поднимать скандалы, кто сюда поедет? Вот вы врач, вот вы закончили где-нибудь, допустим, в Мордовии, Смоленске, Воронеже медицинскую академию и решили, как военные медики, по распределению поехать в Курган. Отличная территория, шикарная! Слева — горы, справа — Сибирь, сверху — тоже Сибирь, снизу — Казахстан. Все красиво, и тут вы ищете в Интернете Курган и первое, что выпадает, — БСМП. Об этом уже знают все. Мне из Москвы, из Питера звонили. Поедете вы сюда?
Вот что надо донести до людей: давайте дружить, давайте разбираться все вместе, потому что у нас одна задача, чтобы пациенты получали достойное медобеспечение. Понимаете — дружить! Я хочу, чтобы было взаимодействие между стационарами, чтобы понимали, что у нас стоит общая задача в достойном оказании помощи нашим пациентам, сохранения жизней и укрепления здоровья.
А когда поступает информация от СМИ — причем не факт, что достоверная, — и поступает она на весь…
— Белый свет?
— …ну кто сюда поедет! Вот с этого надо начинать.
— Планируются ли кадровые перестановки среди главврачей больниц региона?
— У нас есть резерв? У меня вот там (показывает рукой за спину. — Znak.com), там, помимо денег, которые я должен всем раздать, еще есть люди, которые смогут возглавить больницы?
— Ну, а вдруг…
— Вот когда будет, тогда и будем отвечать. Вот сейчас мне что ответить? Планирую ли я?
— Да.
— (Тяжело вздыхает.) У меня пока нет резерва, чтобы планировать назначения. А по поводу перестановок — еще не задумывался над этим. Я никогда не врал, никогда не было за мной такой репутации. Пока плана, менять Иванова на Петрова у меня нет, потому что я мало что знаю про каждого человека, про стационары…
— В течение этого года вы неоднократно приезжали в Курган, были в ковидном госпитале во 2-й городской больнице, проводили обходы, смотрели, как работают врачи. Есть ли у вас…
— Любимчики? (Смеется.)
— Скорее те, чьими кандидатурами можно бы было укреплять руководящие составы больниц: завотделениями, главврачи?
— Есть. В голове есть. Но не с 2-й горки (2-я городская больница. — Znak.com), а люди из других стационаров, с кем я общался. 2-я горка — не кузница этих кадров, чтобы я оттуда постоянно пополнял. Там есть грамотные люди, на которых я возлагаю надежды, но есть люди и в других стационарах, на которых я также возлагаю надежды. То есть в голове такой список есть. Реализуется он или нет? Рубить с плеча я не собираюсь.
— Один из главных вопросов — доступность медицины для населения. В соцсетях много жалоб от жителей региона на очереди, на проблемы получения талонов к специалистам…
— Смотрите, когда я приезжал сюда, в Курган, основные вопросы были по вакцинации, потому что единственный метод победить коронавирусную инфекцию — это вакцинация. Мы собирались с людьми, стояла задача агитировать людей на вакцинацию, потому что они начитались всякого бреда, и мы должны эти ошибочные представления развеять, донести до них то, что правильно. И один из аргументов, почему я приезжал и говорил людям, что надо вакцинироваться, это недостаток кадров.
Вот, Ольга Владимировна, вы сейчас не привились, вы думаете, что ковид — это так, очередная простуда, которую вы перенесете легко. На самом деле красная зона переполнена, врачей анестезиологов-реаниматологов не хватает, эффективного на 100% лечения ковида не существует на территории всего мира, он устойчив ко всем вирусным препаратам. Медики уже путают в красной зоне день и ночь, потому что все брошены на войну, все ушли на войну. Вот весь мужской пол в деревнях ушел на войну. Нет никого. С кого спрашивать?
Вот вы, например, завтра заболеете, послезавтра будете жаловаться, писать во все инстанции — губернатору, в департамент здравоохранения, что к вам никто не идет. Кто пойдет, если нет специалистов? Все знают, что их не хватает, — это раз. Все знают, что сформированы ковидные бригады, — это два. Люди должны отдыхать, — это три. И они к вам не идут не из-за того, что они пришли домой и телевизор смотрят, а по этим причинам, которые я перечислил.
По острым проблемам, у нас, слава богу, решает БСМП. Да, там мало специалистов, но неотложная помощь у нас оказывается.
По поводу плановой помощи. Пожалуйста, потерпите! Мы тут не сидим, чай не пьем, и врачи тоже не сидят в кабинетах, потому что им заняться нечем. Было бы у нас 100 специалистов, — получали бы все на первой секунде, но, к сожалению, вы получаете на второй секунде.
Медики скорой помощи Кургана заявили, что премии в ₽10 тыс. оказались надбавкой в ₽3 тыс.
Как с этим разобраться? Будем погружаться, будем думать… Сейчас по онкопомощи будут открываться дополнительные центры амбулаторной поликлинической помощи, будет маршрутизация, будет разработана и представлена дорожная карта, когда введут в обиход эти поликлиники. Сейчас, конечно, говорить «потерпите немного» — это некрасиво, но мы разбираемся, графики составляем, одни районы перенаправим туда, другие сюда. В ближайшем будущем это одна из приоритетных задач.
И так же будет по всем другим плановым направлениям, не только по онкологии. По всей плановой медицинской помощи будет разработана маршрутизация.
— Что для вас стало последним аргументом, что вы согласились переехать из Петербурга в Курган?
— Жена.
— В каком смысле?
— Жена сказала — мы с тобой поедем в Курган, сказала, что там будет лучше, дети маленькие, там природа лучше, все лучше.
Много аргументов было, но последний — жена.
— А какие еще были сомнения и аргументы?
— Смогу ли я? Мое ли это? И так далее, и так далее… Положительных моментов гораздо больше, поэтому я сейчас здесь сижу и отвечаю на эти вопросы.
Сомнения — что теперь их разбирать! Я вам по-честному ответил: да сомнения были, но назад оглядываться уже стыдно будет. В первую очередь перед работниками департамента — сначала пришел, а теперь сомневается. Нет, такого нет.
— А тяжело после врача быть чиновником?
— А нас готовили сразу на начальников медицинской службы. Из Военно-медицинской академии мы выходим и все распределяемся начальниками. В Военно-медицинской академии организации, наверное, больше 50% времени отводится.
Были ли мы врачами в вашем понимании? Да, были. Я расскажу вам случай из жизни. Молодой лейтенант приехал служить в должности начальника медицинской службы. Никого из руководящего состава, кто бы объяснил, что и как, не было. Первое дежурство. И в шесть вечера: давай бегом, там офицер на личном автомобиле не справился с управлением и влетел под «Урал». Первый мост пролетел, а под вторым мостом застрял. И всю помощь оказывал ему я, потому что до госпиталя было 150 километров. И зашивал… И этапность оказания помощи просто перед глазами встала, что надо первым делом делать, что вторым, что третьим. В результате помощь ему была оказана и терапевтическая, и хирургическая. Вот в тот момент я был врачом, но распределился я туда начальником медицинской службы — организатором.
