Город Шадринск в Курганской области — типичный российский 50-тысячник: бедность, бюджетная необеспеченность, разваливающаяся на глазах инфраструктура, построенная еще в советские времена. На одном из объектов такой инфраструктуры один за другим произошли два несчастных случая — с перерывом в 10 дней погибли две женщины, в обязанности которых входила чистка решеток коллектора. Виновные не найдены — да их особо и не ищут, а сами очистные работают в прежнем режиме, и сделать с этим ничего невозможно. Почему — рассказывает корреспондент Znak.com, который побывал на месте событий.
Сами по себе шадринские очистные уже давно превратились в извечную головную боль для регионального начальства. В 2006 году, 15 лет назад, началось строительство нового коллектора вместо уже тогда дышавшего на ладан старого. С тех пор в регионе сменились уже три губернатора, а общая сумма затрат на строительство превысила 800 млн рублей (на январь 2020 года). Область продолжают сотрясать коррупционные дела в отношении чиновников, успевших нажиться на бесконечной стройке. Надо ли говорить, что объект до сих пор не закончен?
Все эти годы функцию очистных продолжают выполнять старенькие, построенные в конце 1960-х годов инженерные сооружения, не видевшие ремонта с момента постройки. Но многократно превысивший расчеты срок их службы все же подходит к концу. Остатки советского механизма начали сыпаться и давать сбои, приводя к неминуемым человеческим жертвам.
Смерть № 1. Ольга Желтова
Ольга Желтова проработала оператором насосной станции более 25 лет. День изо дня женщина приходила на свой пост, где следила за работой насосов, время от времени спускаясь на глубину пять метров к фекальным стокам для очистки решеток, фильтрующих поток.
Эта малоприятная работа — необходимая рутина для сохранения остатков работоспособности полувековых коммуникаций. Если ее не выполнять, может произойти засор, потом — затопление, а как следствие — поломка ключевого насоса. После чего 50-тысячный город запросто может потерять одно из последних благ цивилизации.
В жаркий день 22 июля 2021 года Ольга приняла смену и около полудня отправилась на очистку решетки. А спустя два часа ее обнаружил работник насосной станции Алексей. 58-летняя женщина лежала внизу у решеток, не подавая признаков жизни. Он тут же вызвал скорую, но приехавшим на место врачам осталось лишь констатировать смерть.
Как рассказала дочь погибшей Марина Пермякова, в МУП Водоканал ей заявили, что мать погибла из-за пренебрежения техникой безопасности и «скрытой болезни».
«Сказали, что мама, возможно, была больна и потеряла сознание не из-за того, что надышалась, а из-за проблем со здоровьем. Но по всем медосмотрам она была здорова», — рассказывает Марина.
По данным судебно-медицинской экспертизы, у Желтовой был обнаружен перелом грудного позвонка и серьезная черепно-мозговая травма вследствие падения с большой высоты. В крови женщины не было обнаружено следов алкоголя, хотя руководство сразу же обвинило ее в пьянстве на рабочем месте. Зато содержание аммиака было в несколько раз выше предельных норм.
«Только после этого руководство пошло на попятную, а инженер по технике безопасности зачем-то даже попыталась вручить мне деньги — якобы пожертвование от сотрудников. Это было странно, ведь на предприятии все, кто знал маму, и так скинулись на похороны уже на следующий день. От их денег я отказалась, зачем они мне? Ведь маму уже не вернуть», — добавляет дочь Желтовой.
По словам Марины, она посчитала, что от нее просто хотят откупиться, и твердо решила привлечь руководство Шадринского водоканала к ответственности.
О гибели ее матери, рассказывает женщина, тогда написали многие СМИ, причем не только местные, но и федеральные. Но почему-то в следственном комитете не горели желанием браться за дело, ситуация сдвинулась с мертвой точки лишь после очередной трагедии.
Смерть № 2. Ирина Ульянова
Через девять дней, 31 июля, на смену вышла машинистка насосной станции Ирина Ульянова. В ее обязанности входил все тот же набор функций: запись в журнал прибывающих ассенизационных машин и чистка решеток. Лето 2021 года было жарким, и последний июльский день не стал исключением. Заполнив часть документов, женщина отправилась вниз.
Спустя два часа ее сын Егор, безуспешно пытавшийся дозвониться до матери, решил удостовериться, все ли в порядке. Примчавшись к насосной станции, молодой человек обнаружил маму лежащей без сознания у распахнутых дверей сооружения. Пропажей оператора кроме Егора не заинтересовался никто — ни водители автоцистерн, ни руководство.
Один из сотрудников водоканала рассказал, что к моменту приезда сына Ирины прошло всего несколько часов и женщина, хотя и находившаяся без сознания, все же была жива. Но организм ее уже был отравлен миазмами, и спустя несколько часов Ирина скончалась.
Егор Ульянов предельно лаконично заявил Znak.com, что не верит в правосудие. Ни он, ни его отец не писали заявлений и предпочли не требовать разбирательств. Суд, который все равно состоится, по его мнению, вряд ли что-то изменит. И говорить о своем отношении к случившемуся он отказался.
«Я ничего говорить не буду, все равно ничего не изменится, суд ничего не найдет. Да и какая теперь разница, маму же не вернуть, а у меня там отец работает», — объяснил молодой человек.
По рассказам пожелавших остаться анонимными сотрудников коллектора, о гибели второй женщины как шадринские, так и областные СМИ предпочли не писать. Но на место происшествия приезжали представители следственного комитета, а на объекте провели проверку условий труда.
«Не вякай или досвидос»
Приоткрываю облупившуюся и, кажется, сколоченную из обломков досок дверь — в лицо веет теплом, а в нос сразу бьет характерный запах сырости и фекалий. Покрытые грибком, прогнившие от влаги стены и огромные куски отслоившейся штукатурки… Лишь разбухшая доска с не менее разбухшей Джокондой на старом холодильнике дает понять, что сооружение все-таки обитаемо. В глаза бросается странная, похожая на вентиляционную труба, почему-то выходящая из недр подвала прямиком в «кабинет».
— Вот так мы и работаем… Впечатлены? — смеясь, обращается ко мне женщина, представившаяся Натальей, которая заполняет за столом какие-то бумаги. — Это вам еще с погодой повезло. Когда на улице -30, здесь все в пару и мы этим дышим. А летом сюда вообще зайти невозможно, поэтому сидим на улице и номера машин пишем от руки.
— Это же здесь летом женщины погибли? — спрашиваю.
— А… Девчонки… Да, здесь. Оля внизу умерла, а Иринка на улице задохнулась. Ее сын нашел, откачать не успели, — подтверждает моя собеседница. — Ира им еще говорила, что надо что-то делать, а то потравимся. Ее никто не слушал. Что получилось, вы теперь и сами знаете. Так, а чего ожидать? Здесь все гнилое, с советских времен очистными никто не занимался. Когда новые строить начали, про нас вообще забыли, приводить их в порядок, видите ли, нерентабельно, ведь новые строятся… А «строятся» они уже лет 20. Только подрядчиков меняют, да деньги по карманам суют.
По словам Натальи, о вопиющих условиях труда в МУПе руководство знает, но в ответ на все обращения обычно намекают об увольнении.
«У нас есть ответственная за охрану труда. Та прямо сказала: если что кому не нравится — увольняйтесь. А будешь вякать — досвидос, и уже по статье. А работу в Шадринске найти трудно, зато потерять легко…»
По словам женщины, каждый раз, приходя на работу, она молит Господа, чтобы все обошлось без травм и происшествий.
Все погибло
Состояние очистных сооружений производит удручающее впечатление. Трубы на деревянных рогатинах, ржавые электрощиты, подпертые гнилыми досками, прогнувшиеся под собственным весом бетонные плиты над черной зловонной жижей и покрытые инеем испарений деревья — пейзаж напоминает постапокалиптический фильм.
Часть насосов, по словам Натальи, вышли из строя еще лет 10 лет назад, из-за недостатка кислорода в бассейнах-отстойниках погибли специальные бактерии, которые уничтожали фекальные массы. В итоге все городские сливы без какой-либо очистки идут по трубам прямиком в реку Исеть, день за днем превращая ее в сточную канаву.
«Наши ничего не делают, им проще заплатить миллионные штрафы Росприроднадзору, чем потратиться на ремонт и поддержание оставшегося хозяйства. На это у администрации денег нет», — говорит оператор станции.
Так и не введенные в эксплуатацию новые очистные стоят всего в паре сотен метров, их прекрасно видно со стороны руин. Их корпуса уже покрылись ржавчиной, а то немногое оборудование, что было завезено, по словам местных, стремительно приходит в негодность. На прилегающей территории расположился авторазбор.
Рабская жизнь
«Лишь после того, как женщины погибли, то ли следаки, то ли прокурорские обязали наш МУП сделать там рабочую вытяжку. Только после двух смертей выдали газоанализаторы и респираторы. Но такие, что не на каждую голову налезут. И в них ни дышать, ни работать невозможно», — говорит слесарь Виктор.
В придачу к респираторам в качестве рабочей одежды операторы насосных станций получили короткие куртки, в которых по распоряжению руководства каждый из сотрудников должен находиться всю смену.
В реальности соблюсти эти правила довольно трудно. Зимой температура в сыром промерзшем помещении едва превышает 8-10 градусов, приходится исхитряться. Для обогрева работники вынуждены использовать не только радиаторы, но и электрические плиты, чайники, даже обычные кирпичи, которые ставят на батареи, чтобы потом использовать в качестве мини-печки.
Екатерина (имя изменено), которая сейчас работает на станции, говорит, что после утренней чистки решеток ей приходиться выносить вверх по лестнице по 10-12 ведер канализационного мусора. За свою работу женщина получает чуть больше 11 тыс. рублей в месяц, чего едва хватает на самое необходимое.
«Мне повезло, что живу я не в квартире, а в частном доме, поэтому коммуналка приходит более-менее щадящая: приходится платить лишь за газ и свет. К тому же летом сажу огород. Но все равно условия труда здесь рабские», — сокрушается женщина.
Сами виноваты
Мы связались с директором МУП «Шадринские очистные сооружения» Артемом Гавриловским. По телефону руководитель предприятия назвал информацию о якобы не работавшей вытяжке «недостоверной».
«В насосной станции были определенные проблемы с обеспечением сотрудников спецодеждой, отсутствовала обувь, респираторы и зимний набор одежды. После случившегося все замечания были устранены. Но говорить о том, что в насосной станции отсутствовала вытяжка, нельзя», — подчеркнул руководитель.
По словам Гавриловского, вентиляция на злополучной станции была, но сотрудники сами отказывались ее включать и спускались вниз без респираторов. На вопрос, когда на объекте проводился ремонт и в каком году были построены очистные, Гавриловский ответить затруднился. Но добавил, что «поддержание работоспособности на объекте все же проводится», несмотря на колоссальный износ.
«Насосные станции передали на баланс администрации, и участвовать в их обслуживании в полной мере мы не могли. Учитывая их состояние, уже проработан вопрос о строительстве и переносе перекачивающей станции на новое место», — заявил Гавриловский. После чего добавил, что ему ничего не известно о ходе следствия, и положил трубку.
Расходный материал
Еще один бывший сотрудник Водоканала Михаил Перминов рассказал, что в 2020 был вынужден уволиться из МУПа из-за конфликта с руководством. И пообещал при увольнении написать заявление в прокуратуру. Спустя несколько дней, по словам шофера, он был избит возле своего дома прямо на глазах у соседей.
Спустя два месяца правоохранительные сообщили, что не станут возбуждать дело по факту избиения из-за ошибочной формы подачи заявления и истечения срока давности. Наибольшее недоумение у Михаила вызвало то, что заявление о нападении, вообще-то, писал полицейский, так как сам Михаил к тому моменту еще не оправился от инсульта и не владел рукой.
«При существующих условиях и отношении каждый сотрудник, что работает на очистных, при любом раскладе уже труп, — заявляет Михаил. — Но руководству все равно. Люди здесь — это расходный материал, как трубы. Но трубы хотя бы можно с*** (украсть) и продать, а от людей им никакого толка».
Официально
По факту смертей в Шадринске возбуждено и расследуется уголовное дело по части 2 статьи 143 УК РФ — «нарушение требований охраны труда, повлекшее по неосторожности смерть человека», сообщили нам в пресс-службе СКР по Курганской области. Интересно, что оба дела объединены в одно, но при этом не квалифицированы как преступление, которое повлекло смерть двух людей, — по части 3 той же статьи. Отвечать на вопросы о существовании круга подозреваемых или о каких-либо других подробностях следствия, которое продолжается более полугода, в пресс-службе наотрез отказались.
